Валех Салех родился в 1976 году в Баку. В 2001 году приехал в Москву и поступил в Литературный институт имени Горького, в мастерскую Татьяны Александровны Бек. Сейчас он студент 4 курса.

Автор четырёх поэтических сборников — "Человек с рассеченной губой", "Прозрение", "Институт мира", "Аминь".
Печатался в газетах "Литературная Россия", "Литературная газета", альманахах "Заря", "Знамя", "Литературная учеба", "Кольцо А". Член Союза писателей Москвы.
В знаменитом Булгаковском доме, ставшем местом встречи поклонников писателя, поэтов, художников, музыкантов и просто людей, любящих все прекрасное, несколько месяцев назад состоялась презентация поэтического сборника Валеха Салеха "Аминь".

Скромный, с мечтательным, удивительно добрым и с оттенком печали взглядом — он один из молодых азербайджанских поэтов, никому не подражающий и старающийся идти своей собственной, непроторенной дорогой. В беседе с журналистом газеты "Азеррос" В. Салех выразил надежду, что его стихи хоть как-то помогут изменить людей в лучшую сторону.

— Валех, о чем ваш сборник стихов "Аминь"?

— С этим сборником у меня, к сожалению, связаны тяжёлые воспоминания. Эту книгу не успела прочесть, оценить и написать предисловие к ней моя Наставница. Ушла из жизни Татьяна Александровна Бек. Это была тяжелая утрата. Она вытащила меня, заметила, вела по жизни, дала мне второе дыхание. Эта книга посвящена ей, хотя здесь нет прямых посвящений. Есть стихи, написанные при ее жизни и посвященные ей. Основной мотив — попытка философского осмысления жизни, мой взгляд на жизнь. Человек беспредельно одинок в обществе. Я попытался сказать об этом что-то новое. Насколько получилось, судить моим читателям.

— Вы довольны тем, как прошла презентация книги?

— Это была импровизированная презентация. Предложение провести ее поступило неожиданно. Не задумываясь, согласился, но, к сожалению, не было времени к ней серьезно подготовиться.
Но теперь я знаю, как удержать внимание публики в течение часа, которого вполне достаточно поэту, чтобы установить контакт с читателем. Сама по себе поэзия не может долго держать публику в напряжении — из-за того, что приходится придерживаться одной и той же интонации. Поэтические строки надо преподносить театрально, а театральность не всегда соответствует духу того или иного стихотворения.

— Валех, на вечере вы читали свои стихи без декламации. У вас такой стиль?

— Я пишу верлибры. Такие стихи декламировать очень сложно, потому что здесь нет четко организованного ритма. Я читал так, как чувствовал в момент создания стихотворения, и так, как его воспринимаю. Автор всегда читает стихотворение не так, как его воспринимают слушатели. Каждый по-своему осмысливает стихотворение.

Как-то я вступил в диалог с одной девушкой. Она сказала: "Я не понимаю вашего александрийского стихотворения". Я ей в ответ: "Давайте сейчас прочту вам, а потом по каждой строчке композиционно все объясню". Когда прочел стихотворение, она сказала: "Объяснять ничего не надо. То, как вы прочли, все расставило на свои места".

— Что подтолкнуло вас заняться поэзией?

— Моя семья всегда была близка к миру искусства. Одна моя сестра — художник, другая — музыкант. С детства часто посещал мастерскую своего родственника Санана Курбанова, известного графика и скульптора. Его хорошо знали в Баку, в его мастерскую были вхожи известные художники, архитекторы, поэты. Я рос в атмосфере этой мастерской и пришел к выводу, что это — моё. Я стоял перед выбором: либо я займусь изобразительным искусством, либо музыкой. В результате начал писать стихи. Мне было 18 лет. Правда, до этого терпеть их не мог. У меня был родственник. Он писал стихи, посвящённые любимой девушке. Потом они соединили свои судьбы. Как-то, сидя во дворе их дома, я разговаривал с его женой, и она тогда прочла стихи, некогда посвященные ей. Тогда я объявил ей, что никогда не буду писать стихи, тем более для любимой, потому что так написать никогда не смогу. Но не зря в народе говорят: "Не зарекайся…".

Поначалу писал стихи все больше для себя, в стол. Выбрать поэзию в качестве профессии — дело рискованное. Профессия — все-таки это то, что тебя кормит. Поэзия никогда не кормила человека и не будет его кормить. Прошли те времена, когда власть поддерживала своих поэтов, таких, как Ахмадулина, Евтушенко…

— Валех, к какой культуре вы себя относите?

— Преимущественно я пишу на русском языке, думаю на нём, но я не русский поэт. Во мне живет культура и язык Азербайджана. Я люблю свою Родину, считаю себя ее патриотом, но я люблю и Россию.

Я просто хочу принадлежать поэзии, просто хочу быть поэтом. Поэт для меня — человек, относящийся к мировой поэзии. Считаю, я должен благодарить бога, что имею отношение к русской и азербайджанской литературе.

— Как вы оцениваете состояние поэзии в Азербайджане?

— Мне кажется, не хватает молодых поэтов. Им надо помогать, ведь в нынешней экономической ситуации пишущие люди не имеют возможности общаться с читателями, пишут для узкого круга.
Но есть ещё в Азербайджане те, кто занимается поэзией. Например, в журнале "Литературный Азербайджан" замечательные люди работают, низкий им поклон. Сейчас этот журнал переживает тяжелые времена, а ведь он когда-то выполняет важную культурную миссию. Нельзя допустить, чтобы он закрылся.

Несмотря ни на что, поэзия в Азербайджане была, есть и будет. У нас же у каждого поэзия в крови. Азербайджан — родина великих поэтов, это не надо забывать.

 Вагиф Адыгезалов, газета "Азеррос"